Династия Кноп

Центральной фигурой рассказа о торгово — промышленной династии Кноп является, безусловно, ее основатель — Людвиг Кноп. Он родился в немецком городе Бремене 3 августа 1821г. в мелкой купеческой семье. В возрасте 14 лет Кноп поступил на работу в одну из бременских торговых контор. Вскоре он перебрался в Англию, где начал работать в известной манчестерской фирме Де Джерси. Время, проведенное в Англии было потрачено им с толком: он подробно ознакомился неf только с торговлей хлопком, но и со всеми отраслями хлопчатобумажного производства: прядением, ткачеством и набивкою.

В 1839 г. Кноп был направлен в Москву в качестве представителя фирмы Де Джерси, поставляющую английскую пряжу на российский рынок. Восемнадцатилетний торговый представитель английской компании проявил в Москве недюжинные деловые качества. Он быстро понял, какие возможности появляются у него в связи с острой нехваткой в России современного ткацкого оборудования. Машины, устанавливаемые на российских фабриках были в основном француfзского и бельгийского производства, причем устаревших конструкций. Англия, сохраняя и укрепляя в XIX в. свою репутацию "мастерской мира", зорко следила за тем, чтобы ее машины для хлопчатобумажной промышленности по праву считавшиеся лучшими в мире не попали в руки конкурентов. Строгий запрет на ввоз на континент английских машин, правда, нередко нарушался английскими же дельцами, да и английские механики и рабочие за соответствующую плату охотно принимали участие в организации машинных фабрик в Европе. Такая ситуация продолжалась вплоть до 1842 г., когда запрет на ввоз , знаменитой в последствии Никольской мануфактуры. Савва Васильевич Морозов поручил Кнопу оборудовать ее новейшей продукцией английского машиностроения, что и было с успехом сделано последним.

Итак, благодаря Кнопу, английские машины впервые появились в России, но не только в этом была заслуга предприимчивого "английского немца". В условиях отсутствия кредита со стороны русских частных предпринимателей, не получавших помощь от государства, он сумел убедить руководство Де Джерси открыть кредит для русских фабрик, оснащаемых английскими машинами. Помог ему в этом его младший брат, работавший в Манчестере.

Удачное дело с оснащением Морозовской фабрики помимо хороших финансовых дивидендов послужило образцом для дальнейших деловых начинаний Кнопа, который проявил себя как блестящий организатор промышленного производства. В течение последующих нескольких лет была перестроена и модернизирована почти вся хлопчатобумажная промышленность Московского промышленного района. Параллельно с оснащением фабрик машинным оборудованием Кноп оставался поставщиком пряжи, превратившись на период гражданской войны в США монополистом сбыта хлопка в России. Этому способствовала отечественная охранительная система пошлин, защищавшая российскую текстильную промышленность. И все же главный успех Кнопа заключался в его технологии постройки фабрик "под ключ". Он не только строил новые предприятия, но и полностью переоборудовал старые, этот процесс был поставлен на поток. Кноп выписывал из Англии не только машины и, но и мастеров — монтажников для сборки и налаживания оборудования. Отработанная схема помогала Кнопу экономить на логистике: никто в Москве и Центральном Промышленном районе не устраивал бумагопрядильни так дешево, как он.

С ростом числа фабрик, оборудованных конторой Кнопа, росло и его состояние. Еще одним "ноу-хау" его фирмы было то, что оборудование для мануфактур доставлялось не за наличный расчет, и не в кредит в пользу Кнопа, а за счет увеличения основного капитала и выпуска новых паев хозяевами мануфактур, которые и служили источником оплаты. Все это позволило Кнопу со временем стать банкиром для своих клиентов, которым он открывал счета, и векселя которых он принимал. Подобно Рокфеллеру Кноп часто участвовал в сделках под чужим именем. Например, Даниловская, Измайловская и Вознесенская фабрики принадлежали все тому же Кнопу, который стал влиятельным акционером даже в нескольких морозовских предприятий, закрытых для других предпринимателей. В Москве даже зародилась поговорка: "Где церковь, там поп, а где фабрика, — там Кноп".

Самым знаменитым предприятием, основанным Людвигом Кнопом, ставшим к тому времени Львом Григорьевичем, по праву считается Кренгольмская мануфактура в Нарве. В 1856 г. Он купил у семьи Сутгоф остров Кренгольм, а в начале следующего года там было создано Товарищество Кренгольмской мануфактуры, Высочайше утвержденное в июле следующего года. Благодаря ударным темпам строительства осенью 1858 г. заработали первые 8000 веретен, а в августе следующего года предприятие начало вырабатывать миткаль. Параллельно с промышленными зданиями мануфактуры были построены объекты социально — культурного назначения для рабочих и служащих предприятия: жилые постройки и школы.

В 1861 г. после участия в мануфактурной выставке в Петербурге Кренгольмская мануфактура получила право использовать Государственный герб империи на вывесках и изделиях, которое было подтверждено после петербургской выставки 1870 г.

Влиятельная английская газета "Тайм" давала высокую оценку "образцово — показательному" предприятию Кнопа. "Согласно мнению экспертов, некоторые русские мануфактуры лучшие в мире не только с точки зрения устройства и оборудования, но также в смысле организации и управления. Например, Кренгольмская мануфактура в Нарве многими считается лучшими в мире по организации предприятием, не исключая тех, которые находятся в Ланкашире. Эта мануфактура обладает руководящим персоналом, состоящим из 30 англичан, госпиталем, который стоит 2 миллиона франков. Там имеются более двух миллионов веретен и 4000 ткацких станков, рабочий городок с населением более 3000 человек. Все это выстроено и управляется по современным принципам:". Основав Крнгольмскую мануфактуру, Л. Кноп стал фактически монополистом, он был совладельцем 122 фабрик. Филиалы его конторы были открыта в Новом Орлеане и Бомбее.

Справедливости ради надо отметить, что далеко не все современники разделяли восхищение деятельностью Л. Кнопа. Так, например, известный костромской капиталист — предприниматель В. А. Кокарев в своей книге "Экономические провалы", написанной им в 1887 г. писал следующее: "Известный коммерсант К., водворяющий в Россию несколько десятков лет американский хлопок и устроивший, с пособием своих средств, для разных лиц более сорока бумагопрядильных и ткацких фабрик, праздновал какой-то юбилей своей, губительной для русского народа, деятельности. Многочисленное русское общество пировало на этом юбилее, поднесло юбиляру альбом с видами сооруженных при его посредстве фабрик, а правительство возвело его в какой-то чин. Таким образом отпраздновали пир, так сказать на хребте русского народа, лишившегося льняных посевов и насильственно обличенного в линючий ситец, распространение которого, увлекая нашу монету за границу по платежу денег за хлопок, увеличило внешние займы и усилило финансовое расстройство".

В противовес автору этих строк известный историк российского предпринимательства В. Бурышкин писал на страницах своей книги "Москва купеческая": "Деятельность Людвига Кнопа была, несомненно, очень полезной для развития русского текстильного дела и не в какой мере не способствовала подчинению русской индустрии иностранному капиталу:. В восьмидесятых годах хлопчатобумажная промышленность была подлинной русской индустрией и работала уже частью на русском хлопке". Вопрос о роли Кнопа в развитии русской хлопчатобумажной промышленности является дискуссионным, и находится в рамках вопроса о "немецком засилии" в отечественной промышленности и торговли.

Смерть настигла Людвига Кнопа в 1894 г. на пике его успеха. Наследниками его дела стали сыновья — Андрей и Федор Львовичи, но успеха и славы своего отца они не унаследовали, особой роли в общественно — промышленной жизни Москвы не играли, хотя и занимали среди московских немцев первенствующее положение.

К началу Первой мировой войны структура ткацкой промышленности Москвы начала меняться. Под воздействием банковского капитала началась концентрация производств и капиталов в различных отраслях промышленности. Особенно сильно этот процесс затронул хлопчатобумажную и льняную группу. Влияние кноповской группы начало слабеть. В 1912 г. представители кноповской группы вышли из состава правления Богородской Глуховской мануфактуры, ее директор Р. И. Прове был заменен представителем Азовско — Донского банка. Она отошла от руководства тремя крупнейшими ситценабивочными мануфактурами Московского промышленного района: Товарищества Альберта Гюбнера, Даниловской мануфактурой и Товариществом Н. Н. Коншина Сыновей. Активно заявила о себе группа Рябушинских и С. Н. Третьякова, которая купила ряд крупных льняных мануфактур: Товарищество Локаловых, Меленковскую мануфактуру и др. Это были первые шаги к созданию русского льняного треста, но разразившаяся вскоре революция прервала этот процесс.

Кноп Андрей (Андреас) Львович, барон (1855-1927) — действительный статский советник (1912 г.), директор-распорядитель торгового дома "Людвиг Кноп"(1901-1916), председатель правления товарищества "Эмиль Циндель" (с 1901 г.), председатель совета Московского учётного банка, председатель правления товарищества "Волокно" (преемник торгового дома "Людвиг Кноп"), директор правления Товарищества Кренгольмской мануфактуры, директор правления Товарищества Вознесенской мануфактуры С.Лепешкина сыновей, директор правления Товарищества Екатерингофской бумагопрядильной мануфактуры, член совета Московского торгового банка, член правления Андреевского хлопко-промышленного товарищества, член правления Потеляховского хлопко-промышленного товарищества, член правления Товарищества на паях для внутренней и вывозной торговли мануфактурными изделиями, член совета Московского частного коммерческого банка, член правления Московско-Волжско-Бакинского нефтепромышленного товарищества. Иллюстрация из альбома "Кренгольмская мануфактура. Историческое описание, составленное по случаю 50-летия её существования" СПб. 1907 г.

Материал написан на основе монографий, статей, документов и материалов, представленных в разделе «Библиография».